Дело Румянцева: Мне предлагали за плату прекратить дело

На предыдущем заседании 7 мая гособвинитель запросила наказание сроком четыре года шесть месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении, с лишением права управлять транспортным средством на три года. Перед этим, в самом начале заседания, судья Анатолий КАРАТАЕВ в третий раз(!) отклонил ходатайство потерпевших о прекращении уголовного дела за примирением сторон.

«На свободе он сможет помогать потерпевшим»

20 мая представитель потерпевших по просьбе потерпевших заявил: «Николай Румянцев с самого начала старался загладить причиненный моральный и материальный ущерб. Он признает и осознает свою вину, а главное, он помогает пострадавшим. РОМАНОВ с его помощью уже построил дом. Сейчас ФЕДОРОВ заканчивает строительство дома в Сырдахе при содействии Румянцева. Вдове СИВЦЕВА обвиняемый передал 3-комн. квартиру, гараж, помог с ремонтом машины. Обещает и дальше помогать детям погибшего, а им помощь в будущем будет очень нужна. Просим суд не лишать Николай Румянцева свободы, чтобы он мог в дальнейшем оказывать помощь потерпевшим».

Судья попросил выступить и Антонину Сивцеву, вдову погибшего в ДТП. Собравшись силами, после паузы она сообщила суду: «У меня трое детей, младшему только 4 года, мне надо думать о том, как их поднимать одной. Конечно, решение далось трудно и не сразу.  Думаю, на сегодня это самое правильное решение для моих детей. Николай Иннокентьевич все это время нам помогал. Например, вопрос с ремонтом машины, мне, как женщине, было трудно решить. Обратилась к Николаю Иннокентьевичу, он сразу помог. Для нас будет лучше, если он останется на свободе, чтобы иметь возможность помогать и дальше моей семье».

Три пункта обвинения, с которыми не согласна защита

Затем слово предоставили защите: с ее стороны выступили три адвоката, которые не согласились с доводами прокурора о доказательствах алкогольного опьянения обвиняемого в момент совершения ДТП, превышения скорости автомобиля Румянцева, наезда на потерпевших на обочине.

О состоянии алкогольного опьянения

Защитники  ссылались на показания свидетелей  БУРНАШЕВА и ТАТАРИНОВА (врача скорой), которые появились на месте ДТП первыми и вместе с Румянцевым оказывали помощь пострадавшим, при этом не почувствовали запаха алкоголя от Румянцева. В отличие от потерпевших, от которых они такой запах почуяли (потом экспертизы подтвердили сильную степень их опьянения – у Романова и Федорова в районе 0,9 промилле, причем спустя четыре часа после ДТП).

Адвокат ФИЛАТОВ, опираясь на свой 30-летний стаж следователя, обратил внимание судьи на то, что первый алкотестер Румянцева, сделанный через час после ДТП, показал 0,5 промилле (такая доза не влияет на сознание, и во многих странах не считается опьянением), спустя три часа на экспертизе в медучреждении у обвиняемого выявили опьянение в 1,04 промилле. Это подтверждает, что Румянцев, как и говорил на суде, пил порциями коньяк после ДТП, снимая стресс, поэтому степень опьянения у него увеличилась. Защита отметила, что доказательство опьянения Румянцева до ДТП строится только на показаниях следователя ПОТАПОВА о том, что он допрашивал Румянцева в его машине в присутствии адвоката ГОНЧАР, и тот на якутском языке сообщил ему, что выпил до наезда.

А Екатерина Гончар на суде заявила, что «в ее присутствие в машину никто не заглядывал, не садился и не допрашивал ее подзащитного. Только жена Сивцева, у которой Румянцев просил прощения».

Защитники ссылались на законодательство, запрещающее признавать свидетелями следователей, совершавших оперативно-следственные мероприятия, так как они являются заинтересованными лицами. А следователь Потапов лично брал показания у свидетеля Бурнашева, которые затем были приобщены к делу. Причем свидетелем он выступил спустя 8 месяцев после ДТП, что и вызвало у одного из адвокатов предположение, что следствию просто не хватило веских доказательств алкогольного опьянения Румянцева до ДТП, и поэтому следователь Потапов дал необходимые свидетельские показания.

О превышении скорости

Все три защитника считают, что Румянцев дал показания о том, что он ехал на скорости 50-60 км в час, по ошибке в состоянии сильного стресса. По их мнению, его автомобиль двигался за сигнальными огнями впереди идущей машиной. А общая скорость потока машин на том участке в тот дождливый темный вечер не превышала 40 км в час.

Так же защита ссылалась на заключение эксперта, что в условиях этого ДТП превышение скорости свыше 40 км в час не является причиной наезда на пешеходов — у водителя не было технической возможности предотвратить столкновение в условиях видимости на расстоянии 25 метров, даже если бы он передвигался с положенной скоростью. Так что нет причинно-следственной связи между превышением скорости и наездом на пешеходов.

О наезде на обочине

Адвокаты обратились к показаниям инспектора ГАИ ГЕРМОГЕНОВА, который проводил осмотр места ДТП. Тот на суде подтвердил, что считает, что столкновение произошло на асфальте, где он видел осыпь фрагментов автомобиля, и что он не видел следов торможения на обочине. Адвокат Филатов призвал отнестись с недоверием к показаниям Романова и Федорова, так как те были сильно пьяны, что подтвердила экспертиза, поэтому плохо осознавали происходящее. Один не мог вспомнить свой домашний адрес, и даже не понимал, что попал в ДТП. Обратил он внимание и на то, что один пострадавший пострадал от удара в правый бок, а другой – в левый. Что позволило бывшему следователю предположить, что они стояли в момент ДТП лицом друг к другу то ли во время разговора, то ли ссоры… Филатов так же подчеркнул, что ранее Сивцев и Романов привлекались к уголовной ответственности.

Защитник обратил внимание на то, что «Ниссан Патрол» весит 3,5 тонны, и при торможении на влажной обочине не мог не оставить след, который не заметил бы инспектор ГАИ по время осмотра места происшествия. Причем «скорая» такой след на обочине оставила, что видно на одной из фотографий. Если бы скорость «Ниссан Патрол» была 60 км в час, то такая тяжелая машина при торможении вылетела в кювет, и на ней остались бы следы брызг от грунта обочины – ничего этого не зафиксировано на снимках. Адвокат подчеркнул, что Румянцев не был признан виновным по административным правонарушениям, о которых говорит обвинение, а зафиксированные на видео нарушения ПДД автомобилем Румянцева не могут являться доказательством его вины, так как правом управлять машиной обладали и другие члены его семьи.

Защитники указали на то, что Николай Румянцев оказывал помощь пострадавшим на месте ДТП, явился с повинной, искренне раскаивался, возместил моральный и материальный ущерб, и продолжает оказывать помощь семье погибшего. Он сразу же добровольно сложил полномочия депутата республики, а так же добился установки освещения на месте ДТП, чтобы подобные аварии не повторялись.

Николай Румянцев: «Мне предлагали за плату прекратить дело»

— Ответственность с себя не снимаю. Произошла трагедия – в темное время наехал на людей. Готов понести наказание. Для меня самое главное, что потерпевшие меня простили. Три раза ходатайствовали о примирении сторон, —  заявил на суде Николай Румянцев.

Обвиняемый еще раз заявил, что в момент ДТП был трезв. По его словам, он собирался утром на встречу в начальной школе, и никогда не позволил бы себе явиться перед избирателями с запахом спиртного. После ДТП, когда он думал, что по его вине погибли два человека, чтобы снять сильный стресс, он выпил коньяк, который вез в подарок.

— Как я мог разговаривать по-якутски со следователем Потаповым в присутствии своего адвоката, который приехала защищать мои интересы, и не знает якутский язык, — недоумевал Николай Румянцев.

Он обратил внимание на то, что другой свидетель обвинения ОЗЕРНАЯ, которая тоже давала показания о его опьянении, дважды не явилась в суд.

По его словам, следователи в ночь после происшествия допрашивали его в таком состоянии, не давали спать. В тот момент он плохо осознавал свои слова, поэтому и сказал, что ехал со скоростью 50-60 км в час. Сейчас же он понимает, что не мог ехать на том повороте со скоростью больше 40 км. Тулагинцы хорошо знают, что в том месте на такой скорости просто вылетишь с дороги. Румянцев еще раз заявил, что ехал по асфальту, и инспектор ГАИ тоже согласился с указанным им местом столкновения, где были осколки фары.

По словам обвиняемого, автомобиль весом 3,5 тонны, тормозивший на скорости 60 км в час, не мог не оставить заметных следов торможения на обочине. Он не понимает следователя САРКОМОВУ, которая игнорирует этот факт.

— Это было роковое стечение обстоятельств как для меня, так и для пострадавших. Я не отказываюсь от взятых на себя обязательств перед потерпевшими. Я признаю свою вину и должен понести заслуженное наказание. Но я ожидал, что прежде чем суд определит меру наказания для меня, следствие объективно разберется во всех обстоятельствах ДТП. К сожалению, следствие сразу приняло обвинительный уклон, не пытаясь разобраться в деталях. Следователь Саркомова говорила мне, что прекратит дело по примирению сторон, если я признаю все пункты обвинения. Но я не был пьян во время ДТП, не превышал скорости до 60 км в час и не совершал наезда на обочине.  Почему я должен признаваться в том, чего не совершал?

 

Я не хотел об этом говорить, но раз мне грозит тюремное заключение, то я вынужден сообщить, что некоторые лица предлагали мне за плату прекратить дело. Не знаю, может, меня хотели поймать на взятке, а, может, воспользовавшись ситуацией, действительно хотели получить с меня деньги…

Следующее судебное заседание состоится 21 мая, приговор будет вынесен 22 мая.