Как сообщал ТайгаПост, 19 января на особо охраняемой территории «Унгра» была обнаружена туша сохатого. Следы привели на охотничью заимку нерюнгринского предпринимателя Сергея СВЕТЛИЧНОГО и к главе района в 2011-2016 г.г. Андрею ФИТИСОВУ. Фитисов взял вину на себя.
В феврале журналисты ТайгаПост попросили экс-чиновника объясниться, а он отправил нас дожидаться окончания следствия. Едва Фитисов получил приговор, он сам обратился в издание, напомнив о своем февральском обещании.
Решением Нерюнгринского городского суда за незаконную охоту назначен штраф 200 тысяч рублей и конфискован ставший пособником совершения преступления снегоход – особая гордость заядлого таежника Андрея ФИТИСОВА. Суд почти полностью удовлетворил ходатайство гособвинения, лишь снизив сумму штрафа с 250 до 200 тысяч.
- Андрей Владимирович, как вы оцениваете приговор?
- Хорошее для меня это решение или нехорошее… Оно то, которое есть. Если я с ним не согласен, у меня есть право в течение 15 суток подать апелляционную жалобу в Верховный суд Якутии.
- Будете это делать?
- Не буду. Мне просто жалко своего времени. И не факт, что Верховный суд примет другое решение. Также понимаю: его могут как смягчить, так и ужесточить. За эти полгода я столько начитался и наслушался про себя, что просто не хочу этим дальше заниматься. Давайте оперировать фактами: событие было? Было. Я в нем участвовал? Участвовал. Признаю? Признаю.
- То есть свою вину в совершении преступления вы в суде признали.
- Конечно. Больше того, я написал явку с повинной через четыре дня после произошедшего. Какое-то время мы были еще в тайге, заканчивали свои дела. По возвращению в Нерюнгри я собрал Общественный совет при главе района, председателем которого тогда являлся. По положению в Общественном совете судимые не могут быть его членами. Знал, что на меня будет возбуждено уголовное дело, о чем и сообщил людям. Сложил полномочия, вышел из состава Совета, пришел в полицию и написал явку с повинной.
На этот момент не было никаких данных, что я участвовал в незаконной охоте, кто бы там что ни говорил и какие съемки ни делал. Меня никто не вызывал, не опрашивал, не подозревал. Я сам рассказал, как было.
- И как это было?
- Светличный пилил дрова. Я без его ведома взял его ружье и патроны и поехал осматривать местность. Река делит особо охраняемую территорию и простую тайгу – это как двойная сплошная на дороге. Я стрелял в оленя на реке. Получилось, что ранил лося. И он, раненный, перешел не на правый берег реки, а на левый, особо охраняемый. Там я добрал зверя, разделал.
Потом мы со Светличным на нервах разругались и приняли решение, что пойду в органы и напишу, как это было. Сразу возместил нанесенный природе ущерб, не пытаясь его оспорить. За убийство лося вне сезона охоты предусмотрен штраф в 80 тысяч рублей. Если это произошло на ООПТ, применяется повышающий коэффициент 5. То есть я заплатил 400 тысяч. Подчеркиваю, еще до возбуждения уголовного дела.
Никто меня не ловил и не искал. Больше скажу, если бы я сам не признался, уголовное следствие зависло бы в воздухе. Не было никаких экспертиз, подтверждающих, что это сделал я.
- Но на месте обнаружения туши изъяли окровавленные перчатки, на которых должны были остаться биологические следы преступника. Плюс пуля в туше из ружья Светличного…
- Пуля обнаружена не была – видимо, прошла на вылет. Следствие изъяло лишь гильзы от патронов из ружья Светличного, но это косвенное доказательство. Экспертиза перчаток ничего не дала – наверное, все следы вымерзли. Так что, повторю, у следствия против меня ничего не было. Но я сотрудничал с ним. Никогда не перекладывал вину на других, привык сам отвечать за свои поступки.
- Вы сказали, что стреляли в оленя, а попали в лося. Как так получилось?
- У Светличного была лицензия на отстрел оленя. Я думал добыть оленя под нее. Охота на лося заканчивалась 10 января – это случилось 18-го. А на оленя охота разрешена до 31 января. Время было дневное, но мороз ниже 38 градусов. На реке был не то, чтобы туман, а дымка. В суде представитель Комитета охраны природы подтвердил, что в таких условиях издали можно перепутать животных. Если бы я добыл оленя, то этой шумихи не было…
- Почему вы взяли карабин Светличного, а не свой?
- У меня оружия нет и никогда не было. Я не охотник, а рыбак. Причем предпочитаю рыбачить на удочку, с ней объездил практически весь Нерюнгринский район.
- Почему вас не привлекли к ответственности за незаконное владение чужим оружием, ставшим орудием совершения преступления?
- Меня привлекали по 258 статье УК РФ за незаконную охоту и по 222-й за незаконное владение оружием. Есть разъяснение Верховного суда РФ: если человек чистосердечно признался, показал, где взял оружие, что с ним делал, куда положил и, если следствию ничего не было известно об этом оружии, гражданин освобождается от уголовной ответственности. На тот момент следствие не располагало никакими сведениями, из какого оружия убит лось, чье оно и где находится. Об этом рассказал я сам. Так что суд прекратил уголовное дело по 222 статье, прокуратура против этого не возражала.
- Вы прикидывали, во сколько вам обошелся тот выстрел?
- Давайте считать: 400 тысяч рублей за возмещение ущерба, 200 тысяч штраф по суду, конфискация снегохода (сейчас его стоимость в пределах 2 миллионов). Плюс расходы на адвоката и другие. Общие – под 3 миллиона рублей. Да, для меня, пенсионера, это серьезный финансовый удар. Но если ты хочешь жить по совести, нужно не только это декларировать, но и делать, даже если это тебе невыгодно.
- Андрей Владимирович, с зимы вас в мессенджерах, что называется, и в хвост, и в гриву. Почему вы не рассказали, что вину признали, запутать следы не пытаетесь.
- Я вам сразу сказал: буду комментировать, когда все закончится. А то, что писали в ТГ-каналах и комментариях, пусть остается на совести авторов. Единственное скажу: когда я что-то пишу, делаю это под своей фамилией. А когда люди пишут анонимно или прячутся под никами, значит, они заряжены сделать кому-то плохо любым способом, не отвечая за правдивость своих высказываний. Я на такие комментарии внимания не обращаю.
Не оправдываясь, приведу пару цифр. В охотничий сезон 2023-2024 г.г. в Якутии было разрешено добыть 4 443 лося, в том числе при соблюдении определенных условий на ООПТ, а в наступающем сезоне - еще голов на 400 с лишним больше. Так что все рассказы про то, какой невосполнимый ущерб природе я нанес своим выстрелом, мягко скажем, преувеличены.
- Эта история открыла вам глаза на кого-то из знакомых?
- Да, конечно. Даже став старше, не перестаю удивляться поведению людей, как они стараются выглядеть лучше, чем есть на самом деле. Тот товарищ, что снимал тушу в тайге и писал на меня заявление…
- Охотник Павел АНДРЮЩЕНКО?
- Да, мой земляк из Джебарики-Хайя. Мы ходили в одну школу, работали на одной шахте. Он еще писал, что я, будучи главой Нерюнгринского района, продал Светличному помещение, в котором у него сегодня магазин. Меня и по этому поводу вызывали в органы. Светличный показал документы, что купил помещение у «Якутугля», и никакого отношения к муниципальной собственности оно не имело. Не было и якобы второго раненного лося. Не понимаю, зачем люди так делают.
- А если еще раз подвернется возможность пальнуть в оленя из чужого ружья…
- (расхохотался) Я человек азартный, так что как на духу: не знаю… Наверное, в СМИ не нужно об этом говорить, но таежное сообщество меня поймет.
