“Ъ” продолжает серию репортажей из регионов, где недавно произошла смена губернаторов. Бывший мэр Якутска Айсен Николаев возглавил Якутию в мае этого года. До этого регионом восемь лет управлял Егор Борисов, которого упрекали в клановой политике и обвиняли в пренебрежении интересами коренного населения. Господина Николаева коренное население поддерживает и надеется, что тот вернет республике былое величие.
«Люди ЧК»
На последних президентских выборах Владимир Путин получил в Якутии самый низкий результат по стране, 64,38%, а кандидат от КПРФ Павел Грудинин — самый высокий, 27,2%. Чиновники, близкие к региональной власти, связывают это протестное голосование с низкой популярностью теперь уже экс-главы республики Егора Борисова. Согласно данным соцопросов (есть в распоряжении “Ъ”) в 2017 году положительно его работу оценивали 45% жителей республики, отрицательно — 35%. По словам первого президента Якутии Михаила Николаева (возглавлял республику с 1991 по 2002 год), от господина Борисова жители республики «просто устали»: «Егор Афанасьевич (был на руководящих постах.— “Ъ”) уже с 1993 года». Лидер якутских справороссов, депутат Госдумы Федот Тумусов называет и другую причину.
«При Борисове говорили — к власти в Якутии пришли люди ЧК, конечно, это не чрезвычайная комиссия»,— смеется справорос. Буква «Ч» — это отсылка к Чурапчинскому району, откуда родом господин Борисов, а за буквой «К» скрываются сразу несколько яктуских слов, которые на нее начинаются — «человек», «зять», «девушка», «любовница».
«Многие у нас плакали: почему я не из Чурапчи, или хотя бы у меня нет родни или друзей оттуда?» — полушутя говорит Федот Тумусов о кадровой политике Егора Борисова. Попытки выстроить систему власти по родственно-территориальному принципу жителям региона не нравились, хотя один из работавших в республике политтехнологов и местный эксперт, пожелавшие остаться анонимными, полагают, что клановые отношения для нее характерны.
Местные политики существование кланов отрицают. «Для этого должна быть родоплеменная основа кланов. Улусы (в царское время — группа населенных пунктов с близкими родами, сейчас — название муниципальных районов республики.— “Ъ”) до революции действительно имели такой базис, но Сталин сделал грамотно: вместо улусов сделал территориальные районы, где разные роды гасили энергию друг друга»,— рассуждает Федот Тумусов. Министр инноваций и цифровых технологий в правительстве Айсена Николаева Анатолий Семенов указывает, что «если брать словарное определение клана, то никакие группы тут ему не соответствуют: нет вожака, нет групповой цели. Есть общий враг, который объединяет всех,— это холод. На Севере не принято закрывать двери — если дверь закрывается, то в холодное время человек может не войти в нее и замерзнуть. Если не будешь ни с кем дружить, то не выживешь»,— объясняет он. Михаил Николаев разговоры о кланах в Якутии называет «чистейшей выдумкой». «У клана должен быть родоначальник — богатый, плодовитый, а в Якутии всегда была борьба за выживание — как бы перезимовать. Не было тут и каменных строений, которые можно было бы передать по наследству, не было накопления капитала. Природа не допускала щедрости, хозяйство было только для пропитания»,— уверен первый президент.
“Ъ” изучил местные форумы, на которых жители республики достаточно активно обсуждают, есть в регионе кланы или нет, и обнаружил, что граждане наличие кланов скорее отрицают.
Пользователи вспоминают советские времена: некоторые секретари рескома КПСС привлекали на руководящие посты своих знакомых, и это осуждалось населением. Точно так же восприняли и привлечение Егором Борисовым во власть «чурапчинских».
«Объединения можно назвать землячеством — привлекают родственников, друзей, земляков из родного села. Причем якуты могут привлечь знакомого русского, и наоборот. В принципе, от общероссийских принципов это мало чем отличается — это обычный непотизм, и опять-таки он осуждается»,— объясняет политолог Константин Калачев, консультировавший господина Борисова. Он уточняет, что популярным в республике может оказаться политик любой национальности: «якуты любят того же Владимира Федорова (популярный в республики экс-депутат парламента.— “Ъ”), а он русский (сам себя господин Федоров называет «бассыынаем» — наполовину русским, наполовину саха.— “Ъ”)». Более того, басыынай и Михаил Николаев, который сейчас превратился для коренного населения в символическую фигуру.
От Николаева до Николаева
Вскоре после президентских выборов непопулярный Егор Борисов был уволен. Врио главы республики стал мэр Якутска Айсен Николаев, показавший на сентябрьских выборах хороший результат — 71% голосов. При этом другие руководители дальневосточных регионов, баллотировавшихся в сентябре, выборы либо проиграли (Андрей Тарасенко в Приморье и Вячеслав Шпорт в Хабаровском крае), либо оказались на грани второго тура (Василий Орлов в Амурской области набрал 55% голосов).
Жители республики, особенно представители коренного населения Якутии, связывают с именем господина Николаева большие надежды.
По словам собеседника в депутатском корпусе республики, новый глава должен «сделать Якутию великой снова» и отстаивать интересы населения, в первую очередь, коренного. При этом сам Айсен Николаев басыынай, в отличие от Егора Борисова, у которого саха — оба родителя.
Господина Борисова упрекали в том, что он не отстаивает интересы якутов. «Говорили, что слишком много отдает Москве. По поводу Борисова у саха были завышенные ожидания, если свой — то будет за нас бороться. Он делал, что мог, например, отстоял акции АЛРОСА (8% акций компании принадлежат муниципалитетам республики, Егор Борисов публично выступал против их возможной продажи.— “Ъ”), которые находятся в собственности улусов, но этого не замечали, считали, что этого мало»,— рассказывает “Ъ” политолог Константин Калачев. Претензии к политике кумовства и блата и недостаточному внимании к интересам коренного народа вылились на выборах главы региона — в 2014 году Егор Борисов получил 59% голосов при том, что центр убедил его сильного конкурента Федота Тумусова не выдвигать свою кандидатуру. Отказаться от амбиций возглавить республику Тумусову посоветовали в администрации президента и руководстве партии. «Вызвали к (Вячеславу) Володину (тогда первый заместитель главы АП) и пояснили: выдвигаться не надо бы, раз президент уже поддержал Борисова»,— вспоминает он. Почти сразу после избрания господина Борисова пошли слухи о его досрочной отставке из-за низкого результата.
По словам первого президента Михаила Николаева, на этом фоне людей также беспокоило возможное назначение варяга. Назначение Айсена Николаева (родственником Михаила Николаева не является.— “Ъ”) эти тревоги развеяло. До прихода на пост мэра Якутска политик работал в правительстве республики министром финансов, был депутатом регионального парламента от Союза Правых Сил. Он был в тройке кандидатов, которую глава государства предложил региональному парламенту в 2010 году, и градоначальник, в отличие от гендиректора «Трансстрой-Востока» Александра Дудникова, не был техническим кандидатом. По словам источника “Ъ”, близкого к администрации президента, глава государства тогда действительно выбирал между двумя политиками, и в республике об этом знали.
Айсен Николаев заявил “Ъ”, что «президент оценил все этапы его работы». «Якутск — это неоценимая школа. Потому что управлять самым крупным городом в мире на вечной мерзлоте — это на самом деле не так просто, как многие думают. Проблемы Якутска были и в том, что люди не относились раньше к городу как к своему дому. Они больше себя чувствовали, знаете, я аналогию проводил с общежитием: приехали — пожили — уехали. Сейчас у подавляющего большинства жителей города я вижу изменение к лучшему по отношению к своему городу»,— сказал он.
Михаил Николаев так объясняет поддержку своего однофамильца жителями республики: «люди почувствовали ветер перемен».
Двух республиканских руководителей часто сравнивают и считают, что их подходы во многом совпадают. Именно с Михаилом Николаевым связан рост национального самосознания саха. Якутия — одна из первых советских республик, в которой после распада СССР появился новый текст Конституции. Господин Николаев уделял внимание поддержке национальных ремесел, литературы, кино, не забывая о внешних связях. «Первый президент — знаковая фигура, он смотрел вперед, делал то, что мы только сейчас начали догонять и понимать»,— убеждал “Ъ” министр Анатолий Семенов. В качестве примера такого взгляда вперед он привел отправку молодежи из республики в лучшие вузы России и даже за рубеж — «они стали возвращаться с новыми, передовыми знаниями».
Какие-то элементы национальной культуры в 1990-е годы формировали заново: например, часть якутских блюд, которые сегодня считаются исконными, появились именно тогда.
«Вот, например, индигирка (куски замороженной рыбы, нарезанные кубиками с луком.— “Ъ”) — есть в любом ресторане. Но я помню, как это блюдо появилось,— был конкурс национальной кухни, я был одним из его спонсоров. Простая женщина сделала это блюдо, оно всем понравилось, выиграло приз. Ее спросили — как называется? А она говорит: я сама не знаю. Победительница была с Индигирки, (река в Якутии.— “Ъ”) так блюдо и назвали»,— со смехом рассказывает Владимир Федоров.
Политтехнолог Олег Молчанов, работавший на нескольких выборных кампаниях в Якутии характеризует Айсена Николаева как «молодого технократа». «Он лидер молодых людей, которые приехали в Якутск из улусов, либо всегда жили в Якутске. Он селф-мейд-мен, образец для подражания молодежи»,— считает Молчанов. Сам Айсен Николаев безоговорочно причислять себя к технократам не спешит. «Наверное, можно говорить о каком-то симбиозе. С одной стороны, я понимаю, что мы вопросы должны решать технократично, потому что это наиболее правильно. С другой стороны, как человек, который всю свою сознательную жизнь работал в регионе и прошел все ступени, я прекрасно понимаю, что многие проблемы технократическим подходом не решить»,— говорит глава региона. К таковым он относит «ситуацию в малых селах, проблемы коренных малочисленных народов» — «это не подпадает под общепринятые экономические модели». «Мы рискуем тут же свалиться в эпоху Егора Гайдара, который провозгласил, что Север должен осваиваться вахтовыми методами. Но и нести невероятные расходы на дотации тоже нельзя. Соответственно, мы должны придумывать механизмы, которые позволят нам сохранить людей на той или иной территории, развивать их, не уничтожая природу и среду обитания коренных малочисленных народов»,— заключает господин Николаев.
Федот Тумусов называет Айсена Николаева своим «учеником». «В 1991–1992 году я учился в Москве в аспирантуре, а он учился в МГУ»,— объясняет справоросс. По его словам, господин Николаев в те годы написал рассказ. «В тайге стоит шаманский бубен, и вот он почувствовал, что родился человек, который будет им владеть»,— господин Тумусов намекает на грядущее управление республикой. Он вспоминает, что давал нынешнему губернатору почитать Бердяева и просил по мотивам прочитанного сформулировать национальную идею для якутов: «он мысли свои написал».
WhatsApp протеста
Айсену Николаеву предстоит руководить очень своеобразным российским регионом. Большинство собеседников “Ъ” в руководстве Якутии, близких к нему кругах, а также люди, работавшие в регионе, говорят о нем, как о «свободной республике». «Конечно, здесь работают крупные федеральные игроки — АЛРОСА, угольщики, но очень развит местный средний и малый бизнес. Например, здесь вообще нет федеральных торговых сетей. Соответственно, развиты и политика — бизнес отстаивает свои интересы, и СМИ. В хорошем смысле республика в чем-то осталась в девяностых»,— рассуждает политтехнолог Олег Молчанов. Здесь не редкость проигрыш кандидата от власти на выборах главы района или города. В прошлом году кампании в крупных для региона муниципалитетах заканчивались либо победой кандидата «против всех» и проигрышем кандидата от власти на повторных выборах (Олекминск), либо просто проигрышем единоросса (Ленский район).
Владимир Федоров иронизирует: «Что еще делать зимой — сидят люди на кухнях и перемывают кости, и власти в том числе». WhatsApp ситуацию упростил: в гости на кухни теперь ходить не надо, кости можно перемывать всей республикой в группах. «Мессенджер занимает место общения на улице и в гостях»,— объясняет Олег Молчанов. По его словам, в WhatsApp распространяются наиболее актуальные новости городов и поселков, в том числе и политические. Например, самый высокий по стране результат Павла Грудинина объясняется политиками и технологами агитацией за него в мессенджере. «ТВ и традиционные СМИ такой популярности не имеют, кроме того, надо иметь в виду разницу во времени между Москвой и Якутском — когда идут ток-шоу, люди уже спят. Вот отсюда и результат Грудинина»,— считает господин Молчанов.
Директор канала «Якутия-24» Александр Калугин утверждает, что ТВ в республике влияние имеет: «33% смотрят наш канал». ВГТРК смотрят, по его словам, смотрит еще больше жителей республики. «Люди верят всему, что сообщают на ТВ», — заверяет господин Калугин. По его словам, «Якутия-24» уделяет большое внимание федеральной повестке: «Мы транслировали Парад победы в прямом эфире, встречу Владимира Путина и Трампа, раньше здесь всего этого просто не было».
Информацию о популярности WhatsApp господин Калугин подтверждает. «Во многих районах силы сотового сигнала недостаточно для передачи голосовых данных, мессенджер здесь выручает. Собственно он и появился, когда сигнал был совсем слабый, а других способов получения информации не было. Информации в мессенджере тоже доверяют, но потом она может не подтвердиться»,— рассказывает ТВ-менеджер. Александр Калугин приводит пример: накануне президентских выборов в мессенджере стало распространяться обращение первого президента Якутии Михаила Николаева, в котором тот говорит о поддержке Владимира Путина. «Но вскоре по другим группам WhatsApp пошло то же по тексту обращение, только фамилию Путина заменили там на Грудинина. И люди опять же поверили!» — вспоминает он (настоящим было обращение в поддержку Владимира Путина.— “Ъ”).
По мнению Анатолия Семенова, люди, которые голосуют за графу «против всех» либо против кандидата от власти, голосуют против конкретной проблемы. «Каждый случай отдельный, где-то власть недосмотрела, где-то кандидат неподготовленный. Когда я впервые стал общаться с жителями округа, от которого избирался в горсовет, меня чуть на вилы не подняли, услышав, что я от партии власти. А сейчас работаем, результаты «Единой России» там одни из самых высоких»,— приводит он пример.
«Якутам уезжать некуда»
В отличие от клановости национальный вопрос в республике присутствует. В регионе есть чисто якутские улусы, есть смешанные по населению территории (например, Якутск), есть районы с подавляющим преобладанием русского населения. «Русские районы сосредоточены вокруг добывающих и промышленных предприятий. Там с Айсеном Николаевым населению пришлось знакомиться ближе, он эти районы активно посещал. Те же Мирный и Нерюнгри (крупные города.— “Ъ”) ориентированы скорее на Москву, чем на Якутск, туда летают прямые рейсы из столицы»,— поясняет источник, близкий к правительству региона.
Интересно, что «русские районы», как правило, исправно поддерживают власть, а якутские улусы чаще голосуют против.
Но и те, и другие поддержали Айсена Николаева на выборах главы республики. С Якутском ситуация сложнее — здесь якутов чуть больше, чем русских. Собеседник, близкий к региональной власти рассказывает, что в советское время доля русского населения в городе превышала долю жителей-саха, сейчас пропорции меняются: русские возвращаются на большую землю. Замена им находится среди местного населения. «В столицу республики приезжает молодежь из сельских улусов, после развала СССР на малой родине этим людям работать негде. Они получают образование, остаются, даже если учились в Москве или другом крупном городе — якутам уезжать некуда»,— констатирует политтехнолог Олег Молчанов. По его мнению, Айсен Николаев для молодых якутов — «ролевая модель»: получил образование и вернулся работать.
Суровый климат сплачивает людей, поэтому в Якутии так остро национальный вопрос никогда не стоял. Люди всегда оценивались по человеческим качествам; понятия толерантности, дружбы народов — это для нас действительно живая тема»,— говорит сам господин Николаев.
Политолог Константин Калачев приводит такое определение национального вопроса в Якутии: «это запрос на справедливость, чтобы недра работали на республику». «Это не национализм в привычном смысле — другие народы плохие, просто любовь к своему народу. Якуты готовы делиться, но хотят сами определять, сколько отдавать. Для них есть хорошие русские — те, которые работают в республике, якуты против их отъезда, понимают, что это плохо скажется на регионе. Противостояния нет — в русском районе будет русский глава, в якутском — якут»,— утверждает он. Политтехнолог Илья Паймушкин полагает, что «национальный вопрос в Якутии, наверное, не стоит, а ставится». «Бывший мэр Якутска (в 1998–2007 годах.— “Ъ”), русский Илья Михальчук использовал «якутизацию» — акценты на национальных праздниках в городе — как средство удержания власти, средство в борьбе с главой республики Вячеславом Штыровым. Нацвопрос используется в прагматических целях»,— заявляет он. Господин Паймушкин считает, что Айсен Николаев тоже достаточно активно обращается к национальной идентичности.
Обратиться к ней попыталось и окружение Егора Борисова. В январе этого года глава республики захотел посадить в бизнес-класс самолета «Аэрофлота» своего помощника, у которого был билет в эконом-класс. Экипаж этому предсказуемо воспротивился, помощника пришлось снять с борта, а рейс был задержан. «В авиакомпании не были настроены раздувать конфликт, но пресс-служба губернатора начала в релизах обвинять «Аэрофлот», что он ущемляет якутов, появились обращения местных лидеров мнений. В итоге ответка пришла на федеральном уровне, об инциденте узнали буквально все»,— рассказывает один из близких к господину Борисову людей. Особенно федеральный центр насторожило использование национальной тематики: «Ситуацию подали так, что обидели не помощника главы, и даже не самого Борисова, а якутов». «У нас действительно такое есть: обидели нашего, Борисов после того случая вызвал сочувствие у многих, несмотря на одиозность»,— поясняет близкий к региональной власти источник.
Константин Калачев полагает, что национальный вопрос, который сейчас работает на пользу Айсена Николаева, может когда-нибудь сыграть против него.
«Запрос на работу недр на благо республики существует. Николаев же не может сказать центру — АЛРОСА должна быть под контролем республики. Значит, будут нужны какие-то другие меры для того, чтобы подчеркнуть национальную ориентированность: те же праздники, в Якутии очень сильное местное кино. В общем, зрелища»,— считает политтехнолог.
Власти Якутии предлагают альтернативные шаги: не надеяться на недра, а строить другие основы экономики. Несколько собеседников “Ъ” среди влиятельных якутских политиков говорят о «мистическом реализме» Айсена Николаева и республики в целом. «Как раньше — мы же выживали. Есть такая поговорка здесь: мы выжили там, где вымерли мамонты. Айсен Николаев тащит на себе новую парадигму — развития. Земным вещам мы учимся, но есть и неземные вещи, то ли космос ближе, то ли территория что-то отражает»,— со смехом говорит Анатолий Семенов.
Он воодушевленно рассказывает о якутских ИТ-компаниях: игровой MyTona и мобильном приложении для вызова такси InDriver. «MyTona — это вообще чудо, ведь высокоскоростной интернет здесь появился только в 2012 году. Оптоволокно для нас как железная дорогая для экспорта. Интернет не дал нам преимущества, он уравнял наши шансы»,— утверждает господин Семенов.
Айсен Николаев называет Якутск «ИТ-столицей Дальнего Востока». «Это просто никем не оспаривается, у нас две компании с продажами под $100 млн. Мы считаем, что в ближайшие годы у нас смогут появиться компании-единороги с миллиардными долларовыми оборотами. InDriver стало вторым приложением по такси в стране, и оно работает уже в десятках стран. У ребят-разработчиков есть амбиции войти в мировую тройку, и это абсолютно достижимо»,— уверен глава республики.
«Сейчас АЛРОСА — это почти 50% бюджета республики, а алмазы уже выращивают»,— намекает на то, что не стоит надеяться только на недра, господин Семенов. На вопрос, почему он не стал заниматься ИТ в столице или за рубежом (учился в Южной Корее.— “Ъ”), министр отвечает: «Это же романтично, Якутия богата на невыполнимые задачи. В Бостоне уже все сделали, а место для подвигов — это Якутия».
Андрей Перцев, Якутск.
КоммерсантЪ.
