С момента исчезновения детей прошло уже шесть лет, но каждый якутянин помнит об этом страшном событии. До сих пор нет даже версий о том, что же случилось в Синске. Каждое из предположений отметается следствием. Кстати, в Синск собираются и следователи, сообщили родные девочек, которые не могут смириться с тем, что их дети исчезли, как будто их и не было. Они надеются узнать о судьбе детей, пишут в инстанции, обивают пороги следователей.
Дело девочек, исчезнувших в Синске. Родные не теряют надежду
Исчезновение в Синске четырехлетних Алины Ивановой и Аяны Винокуровой, случившееся 24 июня 2013 года, с каждым годом отдаляется от нас и заволакивается туманом. Все больше становится домыслов и слухов, и все меньше остается шансов выяснить правду.
Казалось бы, мы знаем все об этом страшном событии, отдающемся болью в сердце каждого якутянина. Все, кроме ответа на вопрос – куда пропали девочки.
Журналист встретился с бабушкой одной из девочек Линаидой Семеновой. Она впервые дает интервью, которое может пролить свет на исчезновение детей.
Исчезли, растаяли в воздухе
«Они как будто в воздухе испарились, не оставив ни следов, ни зацепок, — говорит Линаида Валерьевна. — Самое главное, что никто не видел, никто ничего не знает. Если бы кто-то хоть краем глаза увидел, это давно всплыло. Алина мне снится все время только маленькой, хотя она уже большая».
Моя собеседница далека от сантиментов, говорит жестко и мало, зато по делу. Она вновь и вновь вспоминает эту историю, выуживая из памяти детали.
Черноглазая Алина – первая и единственная внучка, которую все любили, и, конечно, в первую очередь, старшие родственники — бабушка со стороны мамы Линаида Валерьевна и дед Николай Николаевич, дед Гаврил Николаевич и бабушка Ольга Павловна со стороны отца. «Алина была бойкой девочкой, много говорила», — рассказывает собеседница.
В то лето 2013 года Алина поехала к Ольге и Гаврилу Ивановым на некоторое время в Синск. Из-за проблем с отсутствием места в детском садике Алину приходилось отправлять то к одной бабушке, то к другой. Между прочим, представителей старшего поколения трудно назвать людьми преклонного возраста. На тот момент бабушкам и дедушке было лет 45-ть. Все они работали, и поэтому брать Алину к себе могли только периодически. Городская бабушка даже брала отпуск, чтобы присмотреть за внучкой. В общем, выкручивались.
Родители тоже вынуждены были работать, поэтому девочка ходила в Якутске в частный садик. В двухлетнем возрасте она успела походить в деревенский садик в Синске.
В Синск ненадолго
Отправляя девочку в Синск, договаривались, что поедет на две недели, потому что бабушка собиралась красить дом. Уже через неделю девочка стала проситься обратно, и ее решили отправить обратно в понедельник, 24 июня. Но затем отложили отъезд. В тот же день, вечером, она пропала.
Бабушка и дедушка Ивановы жили с 14-летним сыном. Ее подружка Аяна жила через дом. Девочки быстро сдружились. Все пишут, что Аяна тоже приехала из Якутска, но нет, она жила там с бабушкой постоянно. И познакомились девочки только летом.
«Точно не известно, когда именно они пропали. Вроде, это произошло между 18.00 и 20.00 вечера. Никто на часы не смотрел. В деревне время льется размеренно, и никто не спешит. Как они рассказывали, дедушка с Алиной на машине приехали со школы в 17.30 вечера.
Девочки играли во дворе, но бегали свободно. Напротив, через дорогу, жил мальчик. Девочки наведывались и туда. Рядом в соседских дворах тоже играли дети.
По версии Ивановых, Ольга Павловна пришла к восьми. Но мужчина, проезжавший мимо после семи часов вечера, утверждал, что Ольга уже подходила к дому. А Ивановы настаивают, что пришла она в восемь. Зашла и спросила, где дети, увидев, что на столе стынет Алинкина еда. Не выяснив, куда пропал ребенок, сели и стали пить чай.
Спохватились чуть позже, в восемь часов. В 21.30 собрались около парка люди, их подняла именно Ольга Павловна. Почему-то в город не позвонили. В 23.30 обратились к главе в Покровск», — говорит наша собеседница.
Первая версия
«Когда позвонили к нам в Якутск, я была на работе. Это было 25-го июня, на следующий день. Мы сразу же собрались в Синск.
Все были в шоке. Когда приехали, то полицейские уже пустили на проверку служебных собак. Они рыскали исключительно около дома, по территории дворов Аяны и Алины, за их пределы не выходили.
Мы сразу поехали в лес, прочесывали глухие непролазные леса за парком. На поиски в лесу ушло 10-12 дней. Искали каждый день. Первые дни прорабатывалась единственная версия – девочки вышли в лес и заблудились. Все силы ушли на ее отработку. Да, лес был рядом. Но с чего бы они туда побежали? Если бы заблудились, то нашли бы хоть что-нибудь – тапок, платок», — думает Линаида.
«Если бы дети пошли купаться, то их бы обязательно заметили, так как пришлось бы идти через всю деревню. Синяя вроде под боком, но там сильный обрыв, который они не могли преодолеть.
Говорят, что дорога была закрытой, но это не так, она как раз открылась. Проезду в сторону города мешает река Синяя. Возникают вопросы, а кто будет на машине, а затем на катере везти детей. И зачем вывозить детей из такого закрытого села, рискуя быть замеченным?
Еще говорили, что парень наехал на детей и спрятал. Но двоих детей кто-нибудь бы увидел… Это же центральная улица. Кто-то строил, кто-то картошку копал. Незамеченным бы никто не остался», — отметает Линаида версию за версией.
«Чуть позже появились добровольцы, экстрасенсы. Всякое говорили. Экстрасенсы выдавали разные версии, говорили, что дети в избушке, то указывали на похищение. В первое время верили, затем разочаровались. Мы уже не знали, кому верить.
Они все мешали полиции, конечно, они хотели помочь, с благими целями, но очень мешали.
Мы искали сами, на машине. Волонтерами тоже кто-то руководил. Полиция искала во дворах, осматривала подполье и туалеты каким-то прибором. Это уже было в сентябре. В это время мы уехали в город, нужно было работать».
«Все пишут, что полиция плохо работала. Я так не считаю. Они добросовестно работали.
Первые годы полиция почти жила в Синске, и зимой тоже. Но никакой информации не было. Прошло 2-3 года, и никаких изменений. Сейчас уже никто не ищет, дело приостановлено.
Время от времени ходим в прокуратуру, где нам говорят, что все под контролем, хотя понятно, что уже не работают. Да и не будут же работать вечно», — устало говорит наша собеседница.
Следователь, который вел дело, думает, что девочки лесу заблудились. Столько людей искали, все равно нашлись бы, да и следов никаких не было.
Странное поведение
Выше мы писали, что Линаида один раз не выдержала, и пошла в редакцию.
Это случилось, когда Гаврил Иванов дал признательные показания, а затем отказался от них: «После признания Гаврила в Следственном комитете, что он нечаянно наехал задним ходом на девочек, и увез спрятал, мы полетели в Синск на вертолете с полицией и следователями. Он показал совсем другое место и впоследствии отказался от своих слов».
По мнению собеседницы, Гаврил Николаевич много придумывал, сочинял, путал:
«Писал кляузы на соседей. Он оговорил нескольких человек, обвинял деда Аяны, мол,пришел ночью и угрожая ножом, предложил вынести два мешка на свалку… Не очень ясно, откуда такие фантазии могут быть у человека, а может он выдал то, что было у него в подсознании. Потом сказал, что оговорился.
Позже они сообщили, что решили, что девочки побежали в ту сторону, в сторону дома бабушки Аяны. При этом почему-то сразу не сходили к соседям. Хотя это же логично, если нет детей во дворе или поблизости, то сразу надо было проверить, не играют ли девочки в доме Аяны.
Они как-то устранились от поисков. Ольга Павловна в первые дни лежала в больнице, Гаврил Николаевич спустя некоторое время тоже слег.
Во всей этой истории есть странность – Ивановы защищали только себя. На протяжении 5,5 лет родственники из Синска ни разу не обращались ни в полицию, ни в Следственный комитет по поводу дела. Более того, Ольга Павловна полиции толком не давала работать, мешала и жаловалась.
Подозрение, что они что-то скрывают, возникало у многих. Но доказать и выяснить ничего не смогли. Прямых улик нет. И всегда возникал страшный вопрос: а вдруг не они? Ведь самое страшное – это подозрение.
Но с другой стороны, они на самом деле любили Алину, все время говорили о внучке. Гаврил в ней души не чаял».
А еще было очень странное письмо, отправленное какой-то религиозной организации. Пришло оно Ольге Павловне, от имени верующих. Там было написан текст в виде стихотворения: ысыах, хорошая пора, лето, и пропали девочки… Письмо родственники отправили в Следственный комитет.
***
Гаврил Иванов машину «санитарку» уже давно продал. Сейчас дом, откуда пропали девочки, заброшен. Осенью 2013 года хозяева еще приходили, топили там печку, но затем переехали на зиму в старый дом родственников на соседней улице.
Ольга Павловна умерла два года назад. Конечно, эта трагедия сказалась на ее здоровье. Можно это объяснить и совпадением, но ее похоронили 24 июня, через два года после исчезновения детей.
Гаврил Николаевич живет в Синске.
Родители Алины Ивановой живут вместе. Детей у них нет.
Линаида Семенова живет и работает в Якутске. Дома, в разговоре с дочкой, она старается не напоминать об Алине. И с каждым годом у них тает надежда.
Недавно родственники сходили в Следком Якутии, написали заявление. Новое руководство пообещало поднять дело. «Сейчас у нас надежда только на них. Хочется, чтобы мы, наконец, получили ответы на наши вопросы, избавились от мучающих нас подозрений, и узнали, где наши девочки», — говорит моя собеседница.
Аида Иванова,
SakhaDay.ru.
